Дом странствий

Последний том «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящен феномену странствия: странник возвращается домой и «пишет дорогу» — просеивает сквозь память встречи и образы, содержащие больше, чем они есть сами по себе. Он словно стремится перешагнуть незримую черту, за которой «настоящяя до боли реальность обращается в правду воображения».Значительное место уделено впечатлениям от книг В. Г. Зебальда, Витольда Гомбровича, Чеслава Милоша, Адама Водницкого, Николя Бувье.Последний том «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящен феномену странствия: странник возвращается домой и «пишет дорогу» — просеивает сквозь память встречи и образы, содержащие больше, чем они есть сами по себе. Он словно стремится перешагнуть незримую черту, за которой «настоящяя до боли реальность обращается в правду воображения».Значительное место уделено впечатлениям от книг В. Г. Зебальда, Витольда Гомбровича, Чеслава Милоша, Адама Водницкого, Николя Бувье.Последний том «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящен феномену странствия: странник возвращается домой и «пишет дорогу» — просеивает сквозь память встречи и образы, содержащие больше, чем они есть сами по себе. Он словно стремится перешагнуть незримую черту, за которой «настоящяя до боли реальность обращается в правду воображения».Значительное место уделено впечатлениям от книг В. Г. Зебальда, Витольда Гомбровича, Чеслава Милоша, Адама Водницкого, Николя Бувье.Последний том «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящен феномену странствия: странник возвращается домой и «пишет дорогу» — просеивает сквозь память встречи и образы, содержащие больше, чем они есть сами по себе. Он словно стремится перешагнуть незримую черту, за которой «настоящяя до боли реальность обращается в правду воображения».Значительное место уделено впечатлениям от книг В. Г. Зебальда, Витольда Гомбровича, Чеслава Милоша, Адама Водницкого, Николя Бувье.Последний том «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящен феномену странствия: странник возвращается домой и «пишет дорогу» — просеивает сквозь память встречи и образы, содержащие больше, чем они есть сами по себе. Он словно стремится перешагнуть незримую черту, за которой «настоящяя до боли реальность обращается в правду воображения».Значительное место уделено впечатлениям от книг В. Г. Зебальда, Витольда Гомбровича, Чеслава Милоша, Адама Водницкого, Николя Бувье.