Книга сущая в устах: фольклорная Библия бессарабских и таврических болгар.

Данная книга посвящена фольклорным ипостасям Священного Писания. В отличие от своего канонического двойника, корпус «фольклорной Библии» бытовал как континуум варьирующихся устных текстов, в которых сюжетика иудейско-христианских Священных книг (как в их канонической версии, так и в их апокрифических трактовках) сопрягалась с локальными этнокультурными традициями. Вместе с тем следует учитывать, что «собственно библейскому» корпусу предшествовал некий архаичный вербальный гипертекст, который не только «взрастил» будущее собрание книг Священного Писания, но и продолжал подвергаться устной трансмиссии. Его многоязычные трансформы сохранились до наших дней в качестве дискретного единства, состоящего из вербальных, иконографических и ритуальных текстов, составляющих ядро фольклорной «теологии»; они также являются свидетельством существования устной «Септуагинты» и устной «Вульгаты», следы которых живы в фольклоре славян по сей день. Характерно, что «фольклорная Библия» создает гибкий конфессиональный алгоритм, в динамику которого могут быть вовлечены как представления, имманентные местной системе религиозных верований, так и универсальные космогонические и эсхатологические концепты. При этом Библия не просто рассказывается и поется — она «проживается» как коллективный нарратив, создающий основу для стабильного существования социума.Настоящее издание является первым опытом сведения в единый корпус уникальных фольклорных версий Священного Писания, бытовавших среди представителей болгарской диаспоры в Бессарабии и Таврии в период агрессивного советского атеизма. Основу корпуса публикуемых текстов составили полевые материалы автора, впервые вводимые в научный оборот. Приводятся и тексты, которые опубликованы в болгарской научной печати и популярной религиозной периодике конца XIX — начала XX в., а также архивные записи, хранящиеся в собрании Отдела рукописей Болгарской Академии Наук. Исследование затрагивает также иконографическую традицию и ее «прочтение невегласами», тем самым рассматривая «визу